Путь к Богу

Если за зиму скот оголодал (мало грубых кормов), то, бывает, и не только мыло, но бельё с верёвки сжуют, по помойкам собирают галоши, да и дермантин вместе с поролоном с мотоциклетных сидений сжуют. Правда, потом плохо бывает. Приходится дорезать.
Валерий Матюков

Сельский доктор Виктор Осипович Коновалов

Валерий Самуилович Матюков

Смотрю на суету нынешних городских врачей,
с их безконечными анализами, рентгенами, УЗИ, томографией
и… часто ошибочной диагностикой и лечением,
и, как эталон врача,
в моей памяти всегда всплывает образ вчерашнего студента мединститута,
вставшего в одночасье к хирургическому столу Усть-Усинской сельской больницы:
Виктор Осипович Коновалов

 
Курносый, круглолицый, с пышной копной вьющихся тёмно-русых волос, с московским мягким «акающим» говором и таким же мягким голосом Виктор Осипович Коновалов приехал в Усть-Усу в 1965 году по распределению после окончания Московского медицинского института. Голос у него был мягкий, а должность занял ответственную – единственный хирург на всю округу. Его врачебный участок, как всё на Крайнем Севере, был огромен: от Усть-Лыжи на Печоре и Макарихи на Усе вниз по Печоре на сотню километров с гаком. С виду общительный, Виктор о себе рассказывал мало. Много позже как-то проскользнуло, что рано осиротел, вырос под опекой старшей сестры.

Сразу же по приезду в Усть-Усу молодой врач остался один на один с больными и единственной помощницей и советником – опытной операционной сестрой. Пожилой его предшественник, выйдя на пенсию, месяца два посмотрел на работу вчерашнего студента, буркнул про себя:
– Этот, пожалуй, и меня поучит.

Удалился от дел, затем уехал из Усть-Усы.

Молодого доктора определили на жительство в неблагоустроенную комнатушку коммунальной квартиры в старом деревянном доме. Печку, естественно, топить было некогда, да и нечем. Поэтому новоиспечённый главный врач старался бывать «дома» как можно реже. Либо на работе, либо у знакомых. Нрава он был весёлого. Любил возиться с пацанами. Часто бывал у многодетного директора совхоза Кузьмы Васильевича Канева, где устраивал «кучу малу» с Кузьмичами. Наносил визиты главбуху Галактиону Ивановичу Каневу и там отводил душу в единоборстве с юными Колькой и Олькой. Захаживал он и к нам в гости. У нас тогда только родилась дочка Валя.

Врачом на селе, а особенно хирургом, быть намного сложнее, чем в городе. В селе все друг друга знают и любая новость разносится с телеграфной скоростью. Фигура хирурга здесь не просто заметная, а объект пристального внимания. Он же не порошками лечит. Момент истины наступает уже с первыми пациентами. Оно и понятно. Случись что, надеяться не на кого, нужно действовать самому. Не знаешь, не умеешь – может выручить только санитарная авиация и только в лётную погоду. Нет погоды – консультируйся по телефону, но делай, что можешь, иначе жизнь человеческая будет на твоей совести. До ближайшей районной больницы добираться 135 километров и только по воздуху. Много ли, мало людей на участке, но, как правило, болеют они самыми разными болезнями. В больших больницах врачей много, и у каждого своя специализация. А деревенский хирург должен быть готов к чему угодно, в любой момент и в любое время суток. Аппендицит, прободение язвы, тяжёлые роды, семечка у пацана в бронхе, переломы, раны… Все экстренные случаи ложатся на его плечи. Выходных нет. В лес на охоту, за грибами, на рыбалку – нельзя!!! Даже о свидании нужно предупредить операционную сестру: куда пошёл, насколько, где, когда искать? Личной жизни никакой. А инструменты, медикаменты? Ведь не одним же скальпелем орудовать? Болеть тоже нельзя. Особого почтения требуют руки хирурга. Я по началу относился к Виктору как к обыкновенному человеку. Он – хирург, я зоотехник. Ну и что?

Как-то мы шли вдоль высокого берега Печоры. Виктор любитель повозиться, решил и меня потискать. Недолго думая я захватил его руку и провёл болевой приём. От неожиданности он охнул, огорчённо и укоризненно посмотрел на меня и начал растирать кисть. Только тут я сообразил, что покусился на достояние народа – единственные в Усть-Усе и окрестностях «золотые руки хирурга», не предназначенные для отработки на них милицейских приёмов.

Без капли иронии или лести скажу, что ни до, ни после него таких медицинских авторитетов в Усть-Усе не бывало.

Однажды я спросил:
– Где ты так «резать» научился?

Виктор внимательно посмотрел на меня, и задиристо, своим певучим говорком:
– Ты, что, Валер, удивляешься? Я же в институте мало того, что в морге и анатомичке подрабатывал, так ещё со второго курса на скорой работал. А на «рогатом», как на фронте – раздумывать некогда. Вызов. Хорошо, если с квартиры. Скажут, примерно, к чему готовиться. А если под электричку человек угодил, машина сбила, на улице голову проломили. Будь готов на ходу наложить жгуты, обработать рану, капельницу поставь внутривенно, когда от кровопотери уже и сосудов-то не найти. Это сейчас реамобили, специализированные кардиобригады...

В самом начале хирургической карьеры Виктора Коновалова в больницу с буровой привезли молодую женщину с перитонитом. Почти пять часов на вездеходе пробивались геологи в снежный буран через три болота до Усть-Усы. Пошли вторые сутки в ожидании санрейса. Приполярный декабрьский денёк короток. К десяти утра с грехом пополам рассветёт. Часа на три темнота сменится мутными сумерками и опять ночь.

На посадочной площадке световой обстановки нет. В темноте для приёма запоздалого или шалопутного борта её обозначали «партизанскими» кострами и ракетами. Несколько раз в сутки геологи по рации запрашивали вертолёт. Однако метеосводки были неутешительными. Штормовой ветер, низкая облачность, пурга, видимость – «ноль». Улучшения погоды не предвиделось. Вот тогда и решились везти больную в Усть-Усу.

Дежурная сестра за Виктором приехала на вездеходе. Быстро сунул ноги в холодные ботинки, надевая пальто, позвонил операционной сестре. Дорогой расспросил, что случилось. Быстро осмотрел больную. Сомнений не было, аппендикс лопнул, содержимое кишечника попало в брюшную полость, махровый перитонит. Дальше сепсис и конец. Всё решали уже не часы, а минуты. Получив согласие мужа, приступил. Нет необходимости описывать тонкости операции, только хирурги знают, насколько послеоперационная жизнь больного, если она ещё будет, зависит от искусства врача. Операция прошла блестяще. Насколько возможно, постарался на прекрасное женское тело наложить не менее изящный хирургический шов.

Погода улучшилась только на второй день. Из районной больницы предложили вывезти больную санрейсом в Печору. Однако доктор только хмыкнул: «Самое сложное сделал, а вы к себе заберёте?! Нет! Присылайте медикаменты. Я её не хуже вашего выхожу».

Через геологов для оперированной геологини предприимчивый главврач получил из Печоры и Ухты дефицитные медикаменты для всей больницы. Больная быстро шла на поправку. Примерно дней через десять ревнивый муж буквально выкрал жену из больницы, видимо, опасаясь, как бы она не влюбилась в жизнерадостного, обаятельного и такого симпатичного молодого доктора.

Был случай с тёщей главного бухгалтера совхоза Галактиона Ивановича Канева Анастасией Петровной Шенделевой. Анастасия Петровна, крестьянка по рождению и натуре, всегда одевалась легко и с весны до осени при каждой возможности старалась ходить либо в галошах, либо вообще босиком. Любила она, разгорячённая работой, попить холодного чайного грибочка. С детства батрачка, выйдя замуж за сельского кузнеца, она вместе с мужем много и тяжело работала. Наверное, за это в 1930-е годы семью раскулачили и выслали в Республику Коми. Не избалованная с детства, Анастасия Петровна все болезни привыкла переносить на ногах. Думала, обойдётся и на этот раз. Однако слегла. Вскоре впала в забытьё, начала бредить. Обычно шумные внуки притихли. В доме поселился страх. Позвонили Виктору.

С Витей у Анастасии Петровны были приятельские отношения. Шествуя по делам службы мимо дома Галактиона Ивановича, молодой доктор не мог скрыться от её зоркого взгляда. Стуком в оконце она приглашала зайти. Как-то кстати на столе оказывалась сковородка с жареным мясом и картошкой и обязательная пол-литровая чашка вкуснейшей шипучей янтарной браги. Без традиционной чашки уйти было невозможно. Под бражку и рассказы Петровны о своей нелёгкой судьбе содержимое сковородки как-то незаметно само собой перекочёвывало в желудок гостя.

После традиционного ритуала Анастасия Петровна великодушно разрешала следовать дальше. Однако разомлевшему и слегка осоловевшему гостю, окутанному сладкой истомой, совсем не хотелось покидать гостеприимный дом. Нужно ещё сказать, что у Анастасии Петровны и главного врача сложились неплохие деловые отношения, поскольку для наведения санитарного порядка в Усть-Усе по инициативе доктора был объявлен конкурс на лучшее озеленение и санитарное состояние индивидуальных дворов. Не в малой степени трудами Анастасии Петровны семья Галактиона Ивановича выиграла конкурс и, кажется, удостоилась грамоты сельсовета.

Ей было за шестьдесят, когда она занемогла. За всю свою жизнь Анастасия Петровна не знала, что такое таблетки и уколы, ни разу не побывала в больнице. Теперь она лежала неподвижная и безучастная. Пульс почти не прослушивался. Вместо дыхания слабые всхлипывания. На неделю Виктор переселился к Каневым. И пока Петровна блуждала между жизнью и смертью, отходил от неё только для исполнения своих обязанностей в больнице. Двухсторонняя пневмония и для молодого человека не подарок, а в преклонном возрасте в шестидесятые годы шансы отойти в мир иной были у Петровны велики.

Всё-таки хороший хирург всегда отличается от не менее хороших врачей других специальностей хотя бы тем, что он не на словах и картинках, а на ощупь, в деталях знает устройство живого человека и каждого его органа. Хороший хирург – это всегда знаток анатомии и практической хирургии, отличный диагност, тонкий психолог и решительный, ответственный человек. Если к тому же он владеет обширными познаниями в фармакологии и других дисциплинах, то такому доктору цены нет.

Опытный механик по известным ему признакам может определить поломку механизма и устранить дефект. У врача задача куда сложнее. Запчастей нет и живого человека разобрать невозможно. И еще ответственность! Глаза, глаза людей, в которых вся надежда только на доктора.

В те, теперь далёкие времена, когда дружба и совесть ценились гораздо выше денег, случись худшее, Виктор просто не мог представить себе, как будет проходить мимо дома Каневых, разговаривать с Валентиной Алексеевной и Галактионом Ивановичем, возиться с их детьми.

Видимо, Виктор не случайно носил фамилию Коновалов. На Руси коновалами называли ветеринаров. На селе это была, пожалуй, одна из самых уважаемых профессий. Ещё до появления земских врачей коновалы врачевали по деревням без разбора и скотину, и её владельцев. Судя по фамилии, Виктор принадлежал к потомственным лекарям.

Петровне с доктором определённо повезло. Она поправилась и прожила ещё более десятка лет. Но всегда, когда речь заходила о болезни, ворчала:
– Зачем ты меня спас? Мне так легко было умирать.

На что доктор, делая серьёзную мину, замечал:
– Петровна, подумай, как бы я жил без твоей бражки?!

Петровна хмурилась, махала своей могучей рукой:
– А ну тебя!

В этой женщине поразительно сочеталась внешняя суровость, безконечная доброта и щедрость.

Виктор, после отработки по направлению трёх лет, планировал поступить в аспирантуру. Уже была оговорена тема кандидатской диссертации, во время учёбы в институте накоплен кое-какой материал. Предполагалось, что кандидатскую он посвятит разработке методов диагностики тромбоза брызжеечных артерий – заболевания коварного и скоротечного. Только многоопытному, обычно зрелому хирургу удаётся своевременно поставить диагноз этого не часто встречающегося, но смертельного недуга. К слову сказать, у моего старого приятеля, бывшего главного зоотехника совхоза «Ухта» Ивана Шулепова случилось такое. Вдруг схватило живот. Он попал на стол к пожилому, опытному хирургу, который быстро поставил диагноз. После операции Иван Павлович прожил полтора десятка лет, занимался спортом. К сожалению, совсем недавно он ушёл от нас навсегда.

Вадиму Павловичу Пийр, орденоносцу, бывшему директору совхоза «Сыктывкарский», повезло гораздо меньше. Пока везли, разбирались, безвозвратно упустили время. Его уже много лет нет среди нас, как не стало без него красы и гордости сельского хозяйства республики совхоза «Сыктывкарский».

Человек предполагает, а Бог располагает. Бытовая неустроенность, неупорядоченный рабочий день, простуда – видимо, всё вместе сыграло с доктором Коноваловым злую шутку: он тяжело заболел. Диагноз поставил сам – почки! Его увезли в районную больницу в Печору. По роковому совпадению при переливании крови заразили вирусным гепатитом. К отъезду из Усть-Усы он был уже хронически больным человеком. Вся его дальнейшая жизнь складывалась из многих «нельзя». Спиртного нельзя, жирного нельзя, жареного нельзя, простывать нельзя, переутомляться нельзя, нельзя, нельзя…

В Москве его ждали. Но как жить на аспирантскую стипендию больному и бездомному? Пришлось отказаться от аспирантуры и устраиваться практикующим врачом. Так он стал заведующим хирургическим отделением участковой больницы подмосковной Апрелевки. Ему выделили однокомнатную квартиру. Будучи в командировке в Москве, когда я не заставал Виктора дома, шёл к нему на приём в поликлинику. Там, в коридоре, с удовольствием прислушивался к шёпоту знающих пациентов:
– Коновалов принимает?
– Нет.
– Ну, тогда завтра приду.

Хороший врач он и в тайге, и в Москве врач!

Виктор женился на хрупкой, подвижной брюнетке Ниночке Сергеевне. Родилась первая дочь Ольга. Трезвый, спокойный и рассудительный, он оказался заботливым отцом и хорошим мужем. Дочь родилась слабенькой. Вместе с мамой положили в больницу. Ребёнок угасал. Когда иссякли последние надежды и шансов на спасение уже почти не осталось, отбросив корпоративную этику, Виктор взялся спасать собственную дочь собственными руками. С поставленной капельницей и полуживым родным комочком на руках в чреве завывающей скорой помощи они неслись к спасительной Московской клинике… Так дочке Ольге первый раз он дал жизнь как отец, второй – как врач.

Родилась вторая дочь. Младшая, в полном согласии с фамилией, с детства подбирала и лечила бродячих кошек и собак, теперь окончила Московскую ветеринарную академию им. Скрябина. Династия российских Коновалов продолжается.

Только жизнь начала мало-помалу налаживаться, как новый удар судьбы – во время операции в руках лопнул импортный стеклянный шприц и осколок стекла перерезал сухожилие указательного пальца правой руки. Началось нагноение. В Центральном институте травматологии и ортопедии не смогли вернуть подвижность последней фаланге. Виктор попробовал оперировать с негнущимся пальцем. Но после нескольких операций отказался. Так и пришлось расстаться с большой хирургией и, по его словам, перейти в поликлинику «ковырять чирьи».

Трудная, бесхитростная, не очень сытая жизнь, но сколько силы в этом простом русском характере. А не сложись в цепь череда трагических случайностей, возможно, мы сейчас бы с придыханием произносили имя светила мировой хирургии доктора Коновалова Виктора Осиповича. Для этого у него было всё: талант, желание и характер, а главное, преданность профессии, доброта и любовь к людям.

Смотрю на суету нынешних городских врачей, с их бесконечными анализами, рентгенами, УЗИ, томографией и… часто ошибочной диагностикой и лечением, и, как эталон врача, в моей памяти всегда всплывает образ вчерашнего студента мединститута, вставшего в одночасье к хирургическому столу Усть-Усинской сельской больницы.

17 марта 2011 - Валерий Самуилович Матюков, русский человек
usnov.ru/5899-selskij-doktor-viktor-konovalov.html
usnov.ru/obshhestvo/5964-selskij-doktor-viktor-konovalov.html
usnov.ru/2011/03/31/selskij-doktor-viktor-konovalov.html

ВОССТАНАВЛИВАТЬ СВОЁ, А НЕ ПРОЕДАТЬ ЧУЖОЕ

Валерий Матюков

Старшее поколение помнит те времена, когда гражданам великой страны ежедневно по радио и телевидению сообщали, сколько вспахано, скошено, засыпано в закрома, выполнено и перевыполнено. Однако постепенно стало ясно, что урожайность и продуктивность скота в развитых странах гораздо выше нашего.

С тех пор многое изменилось. Колхозы и совхозы развалились, горючее, запчасти стали стоить втридорога, живность на селе держать тяжело и накладно, а продать свою продукцию за настоящую цену не так-то просто. Обложили крестьян со всех сторон: дешёвым суррогатным импортом, посредниками и перекупщиками, бандитскими «крышами», налогами, откатами, справками и разрешениями. Вот и брошена земля-матушка, зарастает бурьяном и лесом, скупают её за бесценок впрок спекулянты и новоявленные нувориши в надежде перепродать подороже, а бригады китайских овощеводов выжимают из неё последние соки, да так, что она, бедная, ничего не родит десятки лет после иноземного насилия.

За рубежом в богатых странах свои проблемы. Увлечение пестицидами и другими «плодами» технического прогресса привело к заражению токсичными загрязнителями огромных земельных площадей, подземных вод и атмосферы. В результате, например, в чистенькой и уютной Англии токсическая нагрузка на организм человека достигла верхнего предела и почти каждый второй англичанин страдает от аллергического кашля или насморка. Загрязнение водного и воздушного океанов границ не знает. Следы ядохимикатов (скорее всего американского происхождения) обнаружились уже во льдах Антарктики.

Дошло и до нас. Мы тоже начали по-английски сморкаться и кашлять, заговорили о росте гормональных расстройств и онкологии. У животных появились заграничные болезни – коровье бешенство, скрепи овец, у пернатых – птичий грипп, у свиней – свиной и африканская чума. Вместе с импортными сортами, овощами и плодами даже северные районы страны обжили заморский колорадский жук, золотистая нематода, резиновая гниль и далее по списку.

Население крупнейших мировых производителей сельскохозяйственной продукции США, Англии, Германии и других в ответ на издержки интенсификации сельского хозяйства стало разворачивать производство в сторону экологически безопасных технологий и чистых продуктов. В цену вошли выращенные без химикатов корявые, а то и червивые яблоки, нестандартные помидоры, картофель. Теперь они стоят у них дороже сказочно красивой пестицидной и трансгенной продукции.

А МЫ – НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ И ЧЕРЕНКОМ ПО ЛБУ…

Наконец-то и к нам пришло изобилие. Одна беда, обилие продуктов на прилавках – результат разведения натурального молока, замена его на восстановленное порошковое молоко или его суррогаты; «нормализация» натурального сливочного масла, сыра самыми дешёвыми тугоплавкими растительными и животными жирами, другими заменителями, наполнителями и присадками. Качественное мясо замещается более дешёвым мясным сырьём длительного хранения, пастой из низкосортного ливера, вплоть до суспендированной шкуры сельскохозяйственных животных, растительными белками, как правило, трансгенного происхождения.

Действительно, откуда взяться изобилию продуктов животного происхождения, если в стране вот уже двадцать лет снижается поголовье дойных коров, мясного скота практически нет, объёмы производства молока, например, в 2008 году сравнялись с 1958 годом (см. интервью с академиком РАСХН И.Г. Ушачевым в журнале «Агрокредит», 2009 г. - vniiesh.ru/publications/Stat/4945.html).

Если верить статистике, то отечественное производство молока покрывает около 70% потребности. Однако если считать по молоку, поступившему в переработку, то получится не более трети. По собственным прикидкам, в среднем на одного горожанина всех возрастов в России на всё про всё приходится около 100 литров натурального молока собственного производства при потребности по советской норме 390 кг, по нынешней – 340. В 2010 году при декларируемой общей доле самообеспеченности молочными продуктами примерно на 80%, доля собственного производства на рынке масла составила 66%, на рынке сыров – 50%, на рынке сухого и концентрированного молока – 32%.

Даже при нынешнем обильном импорте молока и молочных продуктов примерно 80% населения страны потребляют их ниже рациональной нормы. В наше время не принято вспоминать советскую статистику, но к 1990 году в СССР в год приходилось 380 кг молока на человека, теперь около 240 (и уже другого качества).

Критериями продовольственной безопасности являются производство 75–80% общего объёма основных видов продовольствия за счёт отечественных производителей. В нашей стране импорт продовольствия достиг запредельных объёмов и занимает 47,8% общего объёма продовольственных товаров. Таким образом, Россия давно оказалась за порогом продовольственной безопасности (см. акад. В.В. Милосердов «Продовольственная безопасность» - vladimir.miloserdov. name/articles/page).

Северные регионы страны традиционно в большей степени зависят от ввоза продуктов из других регионов и импорта. По данным статистики, в республиках Карелии, Коми, Мурманской и Архангельской областях объёмы собственного производства молока существенно отстают от ёмкости своих региональных молочных рынков. В Республике Коми, например, при душевом потреблении молока и молочных продуктов выше среднего по России за счёт собственного производства покрывается только примерно 30% («Быть или не быть молочному скотоводству на Севере» - agrosever.su/spheres/skot) и ситуация за последние годы мало меняется.

Опустим лихие девяностые, когда мы сели на «ножки Буша», но количество и структура потребления мяса меняется не в лучшую сторону. Вместо более дорогой свинины и говядины россияне стали больше покупать более дешёвое мясо птицы. Руководитель исполкома Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин говорит, что в ближайшие годы в России заметно сократится душевое потребление мяса, которое в лучшие времена не дотягивало до медицинской нормы более 10 кг. Недавно она составляла 80 кг в год, но представители Минсельхоза склоняются к снижению этой нормы до 70 кг на человека в год. По оценке экспертов, в 2009 году душевое потребление мяса не достигло 60 кг в год. Если верить официальной статистике, то собственное производство на душу населения покрывает только 63% потребности.

Что касается производства молока и молочных продуктов, то выводы, к которым приходят эксперты, неутешительны. Производство молока в России падает. Руководство страны «проморгало» перерабатывающую отрасль. Российские производители молока не имеют никакого влияния на переработчиков. В России разрушена и не восстанавливается сушильная отрасль. Государственная поддержка отрасли неэффективна. Государство за последние пять лет в своих проектах, призванных поддержать отрасль, показало свою некомпетентность. Генетический потенциал крупного рогатого скота почти разрушен, местные породы скота вымирают. Мировые поставщики «рвутся» в нашу страну, но… это пока существует платёжеспособный спрос.

По мясу картина примерно та же.

За время «реформ» затраты на импорт продовольствия по мере стагнации своего производства каждые три года увеличивались примерно в 1,4–1,5 раза. В порядке «помощи новой России» поставщики зарубежных продовольственных товаров и наши бизнесмены постарались скормить населению многолетние запасы импортной «грязной» продукции с окислившимися жирами, сдобренные гербицидами, антибиотиками, стимуляторами роста и прочими «дарами цивилизации».

Все уверения в том, что импортная продукция соответствовала и соответствует санитарным требованиям, в значительной степени результат ослабления контроля со стороны государства за её качеством, слабости лабораторной базы, архаичного перечня потенциально вредных и вредных веществ и, чего греха таить, нередко коррупционной сертификации продукции.

За время «реформ» население приучили к потреблению суррогатов.

В связи с этим интересна реакция пользователей Интернета на интервью профессора Евгения Бойко из института физиологии Коми научного Центра, который рассказал о результатах исследования, выявившего высокое качество сливочного масла из Усть-Цилемского района Республики Коми. По этому поводу в Интернете развернулась целая дискуссия: и дорого, и данные сфабрикованы в угоду местному правительству, и учёные продажные и непечатные выражения в адрес «деревенских спекулянтов»… Только в редких случаях проскакивали комментарии с вопросом, где взять хорошие продукты?

Да, хороших, здоровых продуктов мало и стоят они гораздо дороже, чем суррогаты. Чем ниже их производство, чем мы беднее, тем меньше будем их потреблять. Только при этом, как справедливо заметила интернет-юзерша Наташа, следует помнить «…у населения из-за малого употребления молока развивается ранний остеопороз (даже у богатых). Недополучение животного белка приводит к повышенному отложению внутреннего жира, атеросклерозу сосудов и к развитию слабоумия (смотри медицинскую статистику) и никакие приписки не помогут скрыть явную картину)». От себя добавлю, что на Севере эти провокационные факторы в силу природно-климатической специфики действуют гораздо агрессивнее, плюс плохая экология, алкоголь и стресс. Поэтому за годы «реформ» из-за ухудшения питания мы, видимо, не только потеряли в здоровье, но и поглупели.

Последнее, в России основные сегменты рынка продовольствия животного происхождения интенсивно захватывают крупные транснациональные корпорации: «Пепси», «Данон» и др. На примере бывших Прибалтийских республик с развитым по меркам Советского Союза сельским хозяйством видно, что с вступлением России в ВТО интервенция низкокачественного дешёвого импортного продовольствия захлестнёт рынок.

АУ, ГДЕ, ВЫ – ХОРОШИЕ ПРОДУКТЫ?!

Купил банку консервов под названием «Сливочки» с сахаром. Содержимое банки оказалось наподобие плохо застывшего холодца, больше похожее на истечения из носа. Решился попробовать. На вкус чуть сладковатые, ни аромата, ни сливочного привкуса. И на том спасибо, хоть ароматизаторов и вкусовых добавок не положили. На таких «Сливочках» где-нибудь на морозе в лесу, да на тяжёлой физической работе можно ноги протянуть. Чем употреблять содержащееся в них неусвояемое пальмовое масло, лучше бы производители использовали его по назначению для изготовления геморроидальных свечей.

Что стало с российской тушёнкой? Где волокнистое ароматное мясо? Теперь откроешь банку – не понятно, что в ней. Ни вкуса, ни запаха, ни навара, а если вкус и запах, то ещё хуже. Зато везде полно и без очереди.

Как-то молодая мать рассказала мне об эксперименте в детском садике. Детишкам на выбор подали котлеты из настоящего мяса и отварные сосиски, которые возле настоящего мяса не лежали. Уговор был такой: тот, кто будет кушать настоящую котлету, в подарок получит настоящую шоколадную конфету. Видели бы вы мученье ребятишек. Итог. Из всей группы честно заработали конфету только трое.

Едим разную дрянь, потом жалуемся – здоровья нет, силы нет, все деньги на лекарства и врачей изводим. Судя по отзывам в Интернете на интервью профессора Евгения Бойко о сливочном масле из Усть-Цилемского района Республики Коми, у нас не денег – ума не хватает!

А ЧТО ЖЕ ВЛАСТЬ И БИЗНЕС?!

На самом верху городские ребята из правительства демонстрируют заботу о здоровье нации?
Да, запузыривают национальные программы, приобретение дорогостоящего импортного оборудования, препаратов… Им, видимо, невдомёк, что бороться нужно не со следствием, а с причиной заболевания. Питание сопровождает живой организм даже до его зачатия, потом в течение всей жизни – до самого последнего вздоха. Полноценные продукты – ключ к решению проблемы здоровья нации. Другой её компонент – физический труд и здоровый образ жизни. Раньше всё это в лучшем виде давали человеку сельское хозяйство, село, деревня, одним словом, природа.

Наша страна могла бы стать не свалкой мировых отходов и технологий, а воплотить в жизнь идеи великого учёного Николая Ивановича Вавилова об адаптивном сельском хозяйстве. Именно Россия способна давать лучшие в мире сорта муки из зерна отечественной твёрдой пшеницы, лучшие по питательности, вкусовым и диетическим качествам мёд, яйцо, мясо, молочные продукты.

Например, в нашей республике из-за объективной нехватки удобрений и химических средств защиты, наличия огромных, не тронутых техногенной грязью пространств, разнотравья заливных лугов значительная часть сельскохозяйственной продукции может быть экологически чистой. В мире из года в год растут цены на продовольствие и увеличивается его дефицит. Производство продовольственного сырья и продуктов может стать для нас золотой жилой, а мы закупаем их за рубежом.
Могут возразить: у нас растёт экспорт зерна. Не нужно обманываться. Он растёт не потому, что увеличивается производство, а потому, что в стране становится всё меньше скота, снижается потребление зерна в животноводстве, и образующиеся «излишки» зерна поступают на международный рынок.

К стагнации сельского хозяйства Республики Коми мы привыкли. Сельское хозяйство Севера не входит в приоритетные национальные проекты. В докладе бывшего первого заместителя главы республики Коми господина Левицкого сказано: «Пора перестать, наконец, относиться к сельскому хозяйству только как к среде обитания сельского населения. Это такой же бизнес, развивающийся по законам рынка …». Да, в какой-то степени он прав, с существенной оговоркой, что именно от сельского хозяйства зависит среда обитания не только сельского жителя, но и всех нас. Про рынок вроде бы тоже верно. Только возможности у промышленников и аграриев разные. Что-то сельское хозяйство пока не очень интересует олигархов. Правда, в других регионах вроде бы они зашевелились. Потанин, Лисовский организуют новые сельскохозяйственные производства.

Если бы промышленные компании начали вкладывать в сельское хозяйство, то, по крайней мере, отечественный рынок могли бы делить по своему усмотрению. Вместо того, чтобы свой капитал выводить в оффшоры, вкладывать в зарубежные спортивные клубы и яхты, вложились бы в сельскохозяйственное производство и, таким образом, поправили бы и демографию, и здоровье нации, да и свой авторитет, а заодно и капиталы.

Под покровительством мощных промышленных компаний с современным маркетингом, управлением и опытом работы на рынке легче наладить конкурентоспособное производство и реализацию пусть отдельных видов местных семенных материалов, пищевого сырья, продуктов. И потеснили бы импорт, хотя бы в родном нашем Отечестве.

У нас в республике нефтяники и газовики бросили свои сельхоз предприятия на произвол судьбы. Есть земля, есть опыт. Нет оборотных средств, нет ни государственной, ни судебной защиты от наглости вороватых посредников, нет современного управления, нет прямого выхода на дефицитные рынки… И не реализуются потенциальные возможности обезпечения недорогим картофелем не только северных городов и посёлков, но и проведения товарной интервенции на дефицитные рынки южных регионов России и за рубеж. Понятно, что таким гигантам, как «Лукойл», «Газпром», «Роснефть» и иже с ними вроде бы не с руки заниматься «картофельной мелочёвкой». Однако в их руках картофельные копейки со временем могут превратиться в миллиардные потоки валюты, которые не иссякнут никогда. Практика показывает, что приход крупного промышленного капитала и современного управления в сельское хозяйство приносит не просто благосостояние на село, но предотвращает его вырождение и вымирание. Гасит, наконец, споры между геологами, нефтяниками и местным населением, городом и деревней, промышленниками и их извечными оппонентами – экологами.

НЕ ДЕНЕГ У НАС НЕ ХВАТАЕТ, С ГОЛОВОЙ ЧТО-ТО НЕЛАДНО

Осенью прошёл по пригородным сыктывкарским полям. Поле морковки не убрано, картошка ушла под снег. Скорый на решения президент Медведев сказал бы: «Дам указание компетентным органам разобраться». А слабо той же власти помочь организовать уборку урожая, если всё раскисло, техника не идёт, тонет в грязи, людей и денег нет. Зачем добру пропадать, убрали бы хотя бы для школьных столовых, больниц, детских учреждений.

Много лет все видят, как под Сыктывкаром агонизируют Опытно-производственное хозяйство «Северное», Кочпонская ферма. Почили "в бозе" Учебное хозяйство сыктывкарского сельхозтехникума, бывший совхоз «Сыктывкарский»!

В Усинском районе в среднем за год с 1986 по 1990 гг производилось 6,4 тыс. т молока или около 89 кг на человека в год, а с 2006 по 2010 – 1,9 тыс. т – всего 37 кг на человека в год. Теперь, чуть увеличится производство, уже звоним во все колокола, а ведь показатели упали более, чем в три раза (по сравнению с "доперестроечными"). Нам бы хотя бы нормальным молоком детские и школьные учреждения обезпечить.

В хозяйствах меняются директора и специалисты, а состояние дел не меняется. Значит, не в кадрах дело. В одном из лучших хозяйств республики Коми – племенном заводе «Изваильский-97» под Ухтой – среднемесячная зарплата 13 тыс. рублей, а рядом, в городе Ухте – больше 30 тыс. Какой, извините, дурак пойдёт работать в сельское хозяйство?

В лучшем племенном хозяйстве республики Коми – племзаводе «Пригородный», что под Сыктывкаром, в этом году получили рекордный удой – более 6 000 кг молока от коровы в год. Такого не бывало за всю историю Республики Коми! И что же? Заслуженный зоотехник Российской Федерации, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» Валентина Полушина - бегает по разным организациям с протянутой рукой, выпрашивает комбикорм для коров. Ей бы не медаль на грудь, а звания Героя России маловато за то, что в таких условиях животноводы добились высоких результатов.

Пока Валентина Полушина ищет комбикорм для коров, в республику Коми приезжает московский коммивояжёр проталкивать многомиллионный контракт с американо-канадскими фирмами на пересадку эмбрионов импортных пород скота. Зачем, если мы в последние годы уничтожили голштинизированное стадо бывшего совхоза «Вуктыльский» с удоем на корову более 5 000 кг молока в год, вырезали голштинизированный скот бывшего совхоза «Сыктывкарский» и ещё трёх молочных комплексов, айрширское стадо Учхоза сельскохозяйственного техникума, угробили, по существу, импортное заводское стадо айрширского скота опытно-производственного хозяйства «Северное»?

Денег, говорят, на сельское хозяйство в стране нет! Согласно письму фонда мясного скотоводства на закупку импортного скота за последние годы выброшено 60 млрд рублей. Потом чешем затылок: «…Ежегодный импорт племенного скота в Россию и его высокая смертность уже в первый год после завоза привели к тому, что десятки крупных инвестиционных проектов в области животноводства балансируют на грани банкротства, невозвратные кредиты превысили огромную сумму…». Со своими сортами, породами работа дезорганизована, развалена, своя аграрная наука обезкровлена, лежит в руинах. Разве нельзя более рационально употребить средства, чем тратить деньги на Олимпийские игры, на Сколково, на саммиты, списывать огромные долги в счёт призрачных контрактов, переименовывать «милицию в полицию». Видеокамеры на избирательные участки – это что, первая необходимость? А вывод капиталов в оффшорные зоны? Я не говорю, что нужно замкнуться, отгородиться от мира, но важно правильно выбрать приоритеты. Нельзя начинать строить дом с крыши, ставить телегу впереди лошади.

Если не работает рынок, то власть, власть компетентная, рачительная, должна навести мало-мальский порядок для начала у себя в голове, потом в своём хозяйстве.

Вот маленький пример из республиканской практики. Почти два года в республике Коми шла процедура ликвидации одного из старейших, когда-то лучших, известных на весь огромный Советский Союз племенных хозяйств – бывшего совхоза «Большая Инта». Назначенные управляющие за время «ликвидации» хозяйства, видимо, неплохо подзаработали, зато скот довели до такого состояния, что коровы от истощения вставать и самостоятельно отелиться не могли. Только вмешательство тогдашнего замглавы Республики Коми В.М. Гайзера, который волевым решением остановил процедуру «ликвидации» хозяйства и решил вопрос о передаче имущества и скота птицефабрике «Интинская», сельскохозяйственное предприятие было спасено. Бандитскому плану, иначе не назовёшь, ликвидации оленеводства «Большой Инты» воспрепятствовали сами оленеводы. Для принятия таких решений, безусловно, нужно иметь, как минимум, совесть и смелость взять на себя ответственность, жить не одним днём. Что же за законы в нашей стране, если они позволяют вот так, десятилетиями, издеваться над людьми и животными, если трезвый человеческий поступок считается чуть ли не геройством?

ПРОГНОЗ СНИЗУ, ОТ МАТЮКОВА: «ДЕЛО – ТРУБА ИЛИ ТРУБА – ДЕЛО?!»

Приближаются выборы президента, со страхом смотрю на кандидатов. Что же будет с нашей многострадальной Родиной?

Один молодой, высокий, по слухам, на пятьдесят лет вперёд продал весь кобальт американцам. Оправдывается, вроде бы ему было так выгодно, в России стратегический металл не пользуется спросом – потребителей нет, промышленность развалена. Ни дать ни взять последователь Черномырдина, царство ему Небесное. Тот, как писала «Новая газета» в 2004 году, 500 тонн урана по «пакту Гор – Черномырдин» по дешёвке сбыл за океан. России уран был не нужен, её разоружали. Молодой преемник Черномырдина обещает: только изберите, создам самое эффективное правительство профессионалов! А мне думается, скорее всего, для распродажи «за бугор» остатков добра.

Главный претендент старается убедить: мы правильно делали, что на всякий случай складывали нефте-газодоллары в «американскую и западноевропейскую «кубышки», а не в собственную экономику. Сбережения пригодились, в кризис «бедных» олигархов и банки спасли. То-то после 2008 года в России миллиардеров стало ещё больше. Везёт же им – всё туда и туда, когда же оттуда?

У третьего кандидата, по-видимому, нервы сдают, бьётся в истерике, кажется, телевизор вот-вот разнесёт, чуть-что, кричит: расстреляю, пересажаю. А что будет, если изберём?!

Четвёртый предлагает почти что новую революцию.

Пятый обещает – изберите хотя бы на два года, всё отрегулирую.

Порадовал и действующий: «Я из политики не уйду!» Ну да, своя рука-владыка. Очень хлопотная у него работа, но, видать, понравилась!

На ком остановиться? Однако человека определяют не слова, а поступки.

Что нужно делать в нашей стране знает каждый второй, если не первый. Загвоздка в другом: «нужно сметь, знать и, главное, уметь сделать то, что действительно нужно и должно». В масштабах одного хозяйства на это способен далеко не каждый, а что говорить об огромной стране.

Времени у нас осталось мало. Пока мы бодаемся и плотно сидим «на трубе», осваиваем шельф, а заодно топим в море буровые платформы с людьми, ведём через горы и моря трубопроводы, американцы разработали уникальную технологию добычи более дешёвого и, некоторые говорят, неиссякаемого «сланцевого газа». Америка уже на треть обезпечивает себя таким энергоносителем и сокращает импорт из арабских стран. Полагаю, американцы не простаки, у них в загашнике для нас имеется не один такой сюрприз. Китай разведал запасы сланцевых газов и ведёт переговоры с США на совместную разработку месторождений, Западная Европа тоже не спит. Маленькая Литва отказывается от поставок дорогого газпромовского газа и заключает договор на покупку сжиженного американского и норвежского, Украина бьётся за сокращение закупок. Так что вопрос времени.

Десять относительно благополучных лет при высоких ценах на энергоносители мы просидели «на трубе» и импортном продовольствии. Просидим ещё лет пяток, потом «халява» закончится. А у нас ничего, кроме импортных блестящих железок отвёрточной сборки, Олимпиады, труб и болтовни о Великой России. Ни долларов, ни здоровья, ни продовольствия, ни сельского хозяйства, ни современного машиностроения, ни электроники, ни гражданского авиапрома, ни лесопереработки, ни переработки нефти, ни лёгкой промышленности… Одни дебаты о том, как жить, что делать, кто виноват?! Вот и пойдём в очередной, но последний раз по миру, запоём «Слепого Лазаря»! Никто не подаст! Ну и поделом.

А в мировой истории об этом времени и о нас, скорее всего, на китайском, а может на английском языке будет сказано: ОНИ САМИ РАЗВОРОВАЛИ, РАЗОРИЛИ, ПРЕДАЛИ И ПОГУБИЛИ СВОЮ САМУЮ БОГАТУЮ В МИРЕ И САМУЮ ОГРОМНУЮ СТРАНУ ПО ИМЕНИ РОССИЯ. Вот и всё.

Кого бы ни избрали президентом, нужно, прежде всего, повиниться перед своим народом, перед таким, какой он есть, каким он стал за годы унижения и уничтожения нашей страны, нужно восстанавливать своё, а не чужое хозяйство, в противном случае все кончим очень плохо.

16 февраля 2012 - Валерий Самуилович Матюков, русский человек
usnov.ru/selhoz/7559-vosstanavlivat-svoyo-a-ne-proedat-chuzhoe.html