Путь к Богу

С глубокой древности афонские уставы и традиции пользовались особым почитанием на Руси. За всю историю несколько раз перенимался утраченный афонский опыт.
Так и после революции в годы гонений, и в настоящее время под влиянием русских насельников к нам снова приходят афонские уставы. В 1943 году бывший монах Андреевского скита катакомбный епископ Петр (Ладыгин) устроил в горах Тянь-Шаня в безлюдной местности скит. Всего вместе с владыкой набралось 22 человека – тех, кто решил во имя служения Господу уйти от суетного мира. Именно в этих горах, на фоне величественных пиков Ленина и Сталина, по благословению владыки Петра монахи тайно построили двадцать келий и церковь во имя великомученика Пантелеимона. Строили из липы, поскольку другие деревья топор просто не брал. Вместо гвоздей использовали деревянные шипы, вместо стёкол – тонкие дощечки (их можно было днём выдвигать). Место, где располагался скит, обложили толстой верёвкой из верблюжьей шерсти, чтобы отпугивать ядовитых змей.
Устав в скиту был Афонский. Но, очевидно, скит был общежительный как продолжение русской традиции. Да в тех условиях скитской устав не имел смысла из-за суровых условий жизни. Вся тянь-шаньская братия даже спать ложилась в подрясниках. Если кто-то снимал на ночь подрясник, то клал за это сто поклонов так же, как за хождение без пояса или без скуфьи, – такова была епитимия. Духовником общины был владыка Пётр. Поучал он всегда сдержанно и очень просто: «Читай, ничего не выдумывай, ум в сердце не своди. В своё время само все придёт. Упаси, Господи, от диавольского поспешения!»
Семь лет прожили монахи в этих горах. И за всё время не встретили ни одного человека. Вся братия была пострижена в монахи. Михаил Томин был пострижен в рясофор 11 июня 1944 года с именем Мисаил, 17 декабря 1946 года – в мантию. Там же стал иеродиаконом, а позже, в 1947 году, рукоположен во иеромонаха.
Нашли скит в 1951 году .
В более позднее время, 1 августа 1976 года, отец Мисаил поселился в Свято-Пантелеимоновом монастыре на Святой Горе Афон. Здесь же был пострижен в схиму с именем Серафим. Но когда он был вынужден вернуться в Россию, стремление к афонской жизни его не оставляло и в 90-х годах в селе Андреевка на границе Оренбургской области и Башкирии была создана монашеская община. Решением Священного Синода от 17 июля 1998 года была создан Свято-Андреевский монастырь. В Оренбургском Свято-Андреевском мужском монастыре строжайший Афонский устав.
Спят монахи в подрясниках и всего три часа в сутки. Ночь используется для молитвы «за весь мир и за каждого из вас». После пробуждения час молятся в келье. К пяти часам утра идут в храм на службу, которая нередко продолжается до двух часов дня. Вечером снова служба, потом правило. В общем, монашескую жизнь лёгкой не назовёшь. Кроме молитвы, есть хозяйственные послушания. Монахи всё делают сами: готовят, стирают, убирают... Всё, что подаётся на трапезу, выращивают сами. С Божией помощью это получается неплохо. Даже нуждающимся помогают – осенью жителям Андреевки раздают до сорока мешков картофеля.
Желающих стать монахами достаточно много, несмотря на трудности. За то время, что существует монастырь, перед отцом Серафимом прошли сотни людей. Отбор был очень жёсткий. Не могут стать монахами бывшие заключённые, разведённые (бросившие жену и детей), а также психически больные. Так, афонские традиции пришли на землю Оренбуржья. К ним прибегают обычно те общины, которые ищут строгой монашеской жизни.
Пожалуй, это первый и удачный опыт возрождения афонских традиций в СССР. Сейчас интерес к Афону и в России, и в других странах постсоветского пространства огромен. И, как в древности, он распространяется в первую очередь через живое общение , а не по книгам.
В послевоенное время монахи из СССР получили возможность пополнять братию Пантелеймонова монастыря. С большими сложностями, но получили.
Архимандриты Авель (Македонов), Ипполит (Халин), Илий (Ноздрин), другие отцы, приехали на Афон, чтобы пополнить ряды русской братии, жили святогорской жизнью и в силу обстоятельств были вынуждены покинуть Святую Гору. И это послужило на благо русского монашества, с ними афонская традиция вновь пришла на Русь … В их лице Россия вернулась на Афон, чтобы Афон вновь пророс на Руси новыми всходами – углубил, освятил, в чем-то преобразил духовную жизнь многих и многих наших соотечественников.
Приехав на Афон, отец Авель в течение почти года ежедневно общался с удивительным старцем, игуменом Свято-Пантелеимонова монастыря, архимандритом Илианом (Сорокиным), представителем дореволюционной братии. Каждый день после богослужения он провожал отца Илиана до кельи и долго беседовал с ним, впитывая в себя всё слышанное от него об обители, братии и монастырской традиции.
Особенно важно для монастыря формирование богослужебной традиции. Поэтому необходимо входить в монашескую жизнь обители, проникаться ее уставом и традициями. Например, из Афонского Устава архимандрит Авель полностью позаимствовал Чин молитвословий до и после трапезы.
В богослужебным строе Иоанно-Богословской обители отец Авель опирался на дух, а не на букву святогорского богослужения. Всё совершалось и совершается неспешно, мерно, торжественно… И это абсолютно правильно, так как на Афоне в каждом монастыре множество своих богослужебных традиций и слепое следование им бессмысленно. Главное понять: на Афоне богослужение самое главное. И монахи не мучаются за Богослужением, как это увидел Ле Корбьюзье, побывавший на праздничном богослужении в Пантелеймоновом монастыре: "Стоя у скамей, мы чуть не падали от усталости. Прошло два часа, доведя до крайности бедных полусонных стариков, рухнувших на колени с искаженными лицами. Мы умирали от голода, стоя совсем близко от алтаря, и ждали, когда же все это кончится" (с.99). Богослужение на Афоне это сама жизнь и, как некоторые мирские люди проводят почти свою жизнь у телевизора, так и настоящие афонские монахи могут молиться по полсуток и более. Именно такого отношения к службе надо добиваться в наших монастырях.
Отец Авель во дни Богородичных праздников благословлял служить всенощные бдения, что исполняется в обители и поныне. В Жировицкой обители после поездок на Афон появился замечательный обычай еженедельно совершать ночные службы. Некоторые монастыри практикуют совершение ночных всенощных бдений под праздники и воскресные дни. Иногда это тяжело для прихожан, но монастырь это общежитие, главная цель которого духовное возрастание братии. «Монашество представляет собой самое высокое духовное жительство во всей Церкви», сказал недавно на конференции в Екатеринбурге архимандрит Антипа, настоятель келлии Святой Анны монастыря Иверон. И каждый монастырь должен это являть, а не приспосабливать богослужение под прихожан. Очень полезной является практика проведения уставных всенощных бдений либо на большие праздники, либо даже под воскресный день, как это уже делается в некоторых наших монастырях. Необходимо устраивать утреню в свое время, а не с вечера по приходской практике.
Сейчас во многих монастырях есть хоросы. Раскручивание хороса во время Богослужения производит впечатление. Сейчас кое-где у нас это входит в практику. Конечно, это не так просто организовать, но придает торжественность Богослужению и на некоторых особенно торжественных службах было бы вполне уместно.
Архимандрит Авель (Македонов), бывший игуменом Пантелеймонова монастыря, принес святогорский опыт на рязанскую землю. В частности, из своей святогорской жизни он недавно традицию формировать братию монастыря из послушников и пострижеников своей обители и по возможности не принимать монахов из других монастырей. Основанием для такого решения были, по-видимому, воспоминания о неприятных ему возражениях новоприбывших на Афон: «А у нас так водится» (письмо от 14 июня 1977 г.). Он говорил новоприбывшим: «Мы на Святую Гору пришли за тем, чтобы воспринять древние традиции, понять их!» Интересно, что ревнитель афонских уставов Потапий Ладыгин, будущий епископ Петр, вспоминал, как отчитывал афонских монахов сразу после знакомства со Святой Горой: "Я никак не соглашался, даже упрекал монахов, что они не дают людям спать: "Сами выспитесь днем, а ночью не даете покоя уставшим от путешествия паломникам!"" В последствии епископ Петр спал не более 3-4 часов сутки. Со всяким монашеским уставом надо познакомиться вживую, и только тогда поймешь его достоинства. Как уже говорилось, афонский опыт всегда приносился на Русь паломниками, и вернувшимися на Родину монахами. Так было, начиная с преподобного АнтонияКиево-Печерского, так продолжается и сегодня. Выше мы слышали о монахах, которые смогли прожить на Афоне заметное время и вникнуть в афонскую жизнь. Может стоит сделать эти поездки, командировки более продолжительными и частыми?
Епископ Лидский и Сморгонский Порфирий, председатель Синодального отдела по делам монастырей и монашества Белорусского экзархата, на Собрании игуменов и игумений монастырей Белорусской Православной Церкви, прошедшем 29-30 апреля в Жировицском монастыре, рассказал о своем опыте изучения афонской духовной традиции в монастыре Ватопед. Последние годы особенно сблизили Россию и Ватопед во время гонения на старца Ефрема. Поэтому у нас, в первую очередь, обращаются к опыту монастыря Ватопед.
Геронда Ефрем напоминает братии о завете от своих духовных отцов, чтобы «монастырь одной ногой стоял в исихазме, а другой в миссионерстве». Пожалуй, сейчас это относится к любому русскому монастырю. Первое, что поразило владыку во время работы на послушаниях, "кротость и незлобие братии". По мнению отца Ефрема, никакая ситуация на послушании не может быть причиной того, чтобы один брат мог позволить себе повысить голос на другого брата, нет таких происшествий в монастыре, которыми можно было бы оправдать такие действия. Старший брат по послушанию может сделать замечание, указать на недостаток. Если его замечания игнорируются, он говорит об этом геронде Ефрему, но сам никогда не повышает голоса. Кротостью, вежливостью, учтивостью и миролюбием характеризуется и отношение братии к приезжающим паломникам.
Второе, что характерно для братии данного монастыря, – это послушание, не только как труд, работа, а как отсечение своей воли, своих желаний. За послушание дается монаху Иисусова молитва как дар. В Афонских монастырях практикуется разная молитвенная практика. В монастырях, возглавляемых учениками Иосифа Исихаста Иисусову молитву читают вслух, в других шёпотом или про себя. В Ватопеде во время исполнения послушания братия произносят вслух Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Так приобретается навык к Иисусовой молитве. Когда монахи собираются для каких-то работ вместе, то произносят Иисусову молитву по очереди. У себя в монастыре я тоже практикую произносить молитву вполголоса, когда это возможно. На Афоне вся жизнь организована таким образом, что особенно сильно ощущаешь: молитва Иисусова – это центр, сияние и слава монашеской жизни, она составляет самую жизнь нашей души, утоляет ее жажду. Но отец Ефрем всегда подчеркивает, что монах спасается не четками, а отсечением своей воли, послушанием. Если он будет молиться, поститься, часто причащаться, но жить по своей воле, согласно своим правилам, то он не преуспеет.
Кстати, есть практика, что монах по уважительной причине не бывший за Богослужением может, чтобы причаститься на следующий день, заменить эту часть Богослужения суточного круга Иисусовыми молитвами. Кое-где практикуется определенное количество молитв, а кое-где Иисусова молитва в продолжение определенного времени. Кстати, тут тоже сталкиваются два взгляда на молитву. Чтение правила, состоящего из положенного числа молитв, приводит к тому, что монах иногда начинает "гнать", то есть с излишней поспешностью выполнять правило. В некоторых общинах молитве отводится просто какое-то время, в течение которого монах со вниманием погружается в молитву.
Третье, Божественная Евхаристия – сердцевина духовной жизни всего братства. Во вторник, четверг, субботу, воскресенье причащается вся братия Ватопедского монастыря.
В некоторых монастырях рассудительно принимают афонский опыт частого причащения, игумен и братия последовательно заимствуют опыт Святой Горы Афон. На Валааме благочинный монастыря отец Давид с целью изучения афонских монашеских традиций прожил в Ватопеде 9 месяцев. В Валаамском монастыре вся монашеская жизнь ориентирована на богослужение, на Божественную литургию. По замечанию отца Давида, монахи, которые стали чаще причащаться, теперь внимательнее относятся к своей духовной жизни, исследуют свою совесть, борются с греховными помыслами. Такой монах занимает свой ум Иисусовой молитвой. Поэтому в Валаамском монастыре решили начать возрождение монашеской жизни с Евхаристии. Тем, кто желал бы приступать к Таинству Евхаристии чаще, чем это было раньше, на это дается благословение.
Четвертое. Вся братия Ватопедского монастыря, за исключением повара и трапезников, обязательно присутствует на всех богослужениях. Такая афонская практика должна установиться и в наших монастырях. Конечно, есть много трудностей хозяйственных, связанных с другими служениями: миссионерским, молодежным и др. Но у наших монахов должно быть отчетливое понимание, что молитва и богослужение это главные труды монаха. И неукоснительное посещение всех богослужений суточного круга будет добрым примером для мирян, у которых сегодня намечается некоторое охлаждение к богослужению. Устав же Пантелеймонова монастыря говорит, что "подвижники обители, яко обрекшие себя по иночеству на молитвы и возжелавшие паче приметатися в дому Божием, нежели жити в селениях грешничих, долженствуют непреложно в церковь приходить к началу всякой службы..."
Слепо, без рассуждения, не учитывая реалий нашей жизни, копировать афонский опыт невозможно. Но попытаться понять принципы, по которым живет афонская монашеская традиция уже много веков, и разумно применять эти принципы в нашей монастырской жизни мне кажется очень важным. Это может разрешить многие монастырские проблемы и противоречия.
"В греческих монастырях не было такого перерыва в монашеской традиции, как у нас в эпоху социализма. Сейчас открылось много монастырей, и трудно строить жизнь без предания, без монашеского живого опыта. Многие, как школьники, только теоретически знают монашескую жизнь. А афонская школа хороша тем, что здесь существует монашеский уклад, который никогда не нарушался, традиция, которая никогда не прерывалась. Прожить здесь русскому один два года – большая польза. Говорю про два года, потому что, как показывает практика, русскому человеку нелегко понять греческий менталитет. Об этом мы узнаём и из исторических источников. Кто-то здесь остается, кто-то покидает Афон. Бывают очень хорошие монахи, но не могут жить и уходят через некоторое время, а в России живут хорошо. И этот опыт можно уже применить в русских монастырях. В Ватопеде, например, человек десять русских монахов проживает одновременно. Некоторые живут больше двух лет и закрепились в монастыре постоянно. Сегодня почти во всех греческих монастырях живут один-два русских монаха. Если бы возник обычай присылать для учебы в течении 1-2 лет в афонской монашеской школе молодых перспективных монахов, то было бы очень хорошо. В России многим не хватает опыта и традиции. Часто бывает так, что в монастыре игумен и духовник, и строитель в одном лице. Ему приходится много служить, а в остальное время добывать средства для строительства. Отсюда и к братии меньше внимания, и послушники остаются без духовного окормления. И тогда многие видят только внешнюю форму: игумен ездит всё время куда-то, с кем-то встречается (с какими-то светскими людьми), кого-то принимает в монастыре. На некоторых это действует соблазнительно, и послушник говорит: «Разве для этого я шел в монастырь?»", делится своими мыслями о. Авраамий, русский старец келлии святого Модеста монастыря Симонопетр.
Многие ищут на Афоне то, что не смогли найти в наших российских монастырях. Главное отличие афонских монастырей в том, что они развивались и устанавливали свои уставы совершенно свободно, без жесткого администрирования, без давления богоборческой власти. Никто ничего не навязывал монашеским общинам, и собиравшиеся здесь люди, любящие Бога, смогли создать и сохранить те уставы, которые больше всего подходят для Святой Горы. Дайте монашеской семье нормально развиваться, и результаты будут! И в России в наших монастырях на основе опыта закрепятся какие-то традиции. Где-то укоренится опыт древних русских монастырей, где-то окажется востребованным афонский опыт. Например, в возрожденном Тверском Николо-Малицком монастыре игумен Борис (Тулупов) полностью опирается на святогорский устав и традиции. И в богослужении, и в пении, и даже в архитектуре. Второе: на Афоне сохранилась все же преемственность поколений, которая просто необходима, ибо по книгам нельзя научиться монашеской жизни, а только глядя, как наставник делает, под его руководством. И надо как минимум 2 3 поколения монахов, чтобы традиция возникла, а после перестройки не прошло достаточного количества времени. И афонская традиция только начинает возвращаться и надо ей свободно развиваться и укореняться в России.